Их много: эта, потом две по двадцать лет спустя, и еще три по десять лет спустя после тех двадцати спустя. Я вообще не подозревала о наличии проды! Да еще такой обширной. К тому же первая книга не дает никаких оснований подозревать, что автор писал по теме что-то еще - там есть эпилог, который коротко рассказывает, что с кем случилось, кто куда отправился. Казалось бы, финита, истории конец, ан нет... Вообще к "Мушкетерам", к теме шпаги и плаща я возвращаюсь второй раз. И... тысяча чертей, ничуть не жалею!!
Александр Дюма - тот еще тролль.
А еще он охуенно пишет. Легко и засасывающе - так, что не оторваться. Ох гремучая, безжалостная смесь, делающая всех и каждого безвольным рабом зацикленного перелистывания страниц. Я влюблена в его слог и в его манеру подачи информации. Каждый его персонаж с уникальным характером, с особенностями, которым не изменяет. На каждый вопрос - найдется ответ. Станет ли это понятно по ходу событий, или потребуется озвучание устами одного из героев - всё равно паззл сложится.
Поначалу меня сильно напрягали те высокопарные слова, которые употребляют в своей речи ВСЕ без исключения персонажи - живые люди так не говорят! Это больше подходит для театральных подмостков с соответствующими заламываниями рук и картинными вздохами в бескрайность неба. "Любезный сударь, имею честь сообщить Вам, что я имею наглость напасть на Вас! Повернитесь ко мне лицом и защищайтесь, дабы в противном случае мне не пришлось ударить Вас в спину! - О, благородный сударь, я великодушно благодарю Вас за проявленное внимание к моей персоне и уважение моей личности дворянина, и смею обратить Ваше внимание, что моя шпага уже покинула ножны и, так же как и я, она полностью в Вашем распоряжении. Начнем же!". Данный диалог занимает полстраницы, а мог бы уместиться в две короткие фразы: "Эй ты, я щас убью тебя! - Ну попробуй!". Но великолепные доны воспитанны и честны, у них вместо крови - долг и честь, в голове - холодный расчет и уверенность в своей правоте, орудием воли которой выступает шпага в руке, не знающей ни пощады, ни промаха. Это не может бесить, это внушает уважение к тем, кто способен вести себя достойно в любой ситуации. К тому же словесные пируэты выглядят удивительно прелестно: поругают - не поймешь, а поняв, заплачешь от того, с каким изяществом опустили в самое днище; похвалят - на топливе из чистейшего восторга вознесешься к небесам, через Эдем, Вальгаллу, в Бесконечность и далее, и вот где-то там взорвешься фейерверком подлинного экстаза.
Что ж, стоит поторопиться с обличением ответа на животрепещущий вопрос - а кто ж из трех мушкетеров больше нравится. Касаемо самого Дюма, я возьму на себя ответственность (которую не стоит никому брать в руки), и аккуратно замечу, что он явно неровно дышит в сторону Арамиса Не, ну а кто не?! Я уже писала (и не один раз) о том, как меня люто-бешено торкают персонажи, повернутые на религии. Арамис идеально вписался в тот типаж, который делает меня повернутой на таких типажах. Именно его стоит считать отправной точкой для уходящего в бескрайние просторы луча моей неадекватной любви к религиозным фанатикам. Это мой личный сорт кинка, мой фетиш, моя одержимость.
Уверенность и спокойствие этого ученого человека, всё понимающего, который в состоянии успокоить бальзамом из самых нужных слов буйство души, что пребывает в вечных метаниях и сомнениях, соседствует с остроумием и животной харизмой ловеласа, интригана и отпетого мажора. Смиренный, чуткий, поэтичный романтик-меланхолик. Мелкие детальки, касаемые личности Арамиса, которые дозированно подаются господином Дюма, делают меня больной. Хит-парад гвоздей в крышку гроба:
5. Арамис старается как можно реже держать руки книзу, т.к. вены на руках набухают, что не красиво.
4. Арамис женственный - за это говорит его жеманность, брезгливость и мягкость.
3. У Арамиса изящный женский почерк.
2. Арамис завивает кудри.
1. И наконец...
...доподлинно известно, что Арамис
Так же стоит сказать, что только Атосу позволено делать Арамису замечания и говорить ему то, что тот не хочет слышать. И не собирается слушать дольше, чем потребуется, чтобы проткнуть неуместно-говорливого шпагой. Но на Атоса Арамис не обижается, а принимает его слова со смирением и покорностью молчаливым кивком головы. Атос вообще позиционируется самым благоразумным и старшим, он зовет д'Артаньяна "сыном", Арамиса "дорогим аббатом", весь такой мрачный и задумчивый, беспробудно пьянствующий, но на утро вскакивающий самым свежим и бодрым. Ну, ему есть, что заливать...
Удивительно, как быстро скорешились ребята. Хотя что тут говорить - знакомство их началось сразу с активных действий. Дуэль, сударь! Потом совместная служба, веселые посиделки, поиски денег, приключения, миледи и смертельная опасность. А эта штука скрепляет получше любого цемента. Кстати, насчет миледи. Эх, как говорил граф Толстой, была бы я мужчиной, натворила из-за неё кучу глупостей. Я влюблена в миледи. Меня очаровывают такие женщины, как она - независимые, жестокие, коварные, знающие себе цену, не ноющие бесконечно о мужиках, не квохчущие над детками, не мечтающие о котиках или шубе. Умеющие добиваться всего желаемого своими руками, своими умениями, своей красотой пополам с коварством, доказывающие силу своими поступками, не плачущие и не сдающиеся никогда. Нет - трепетным феечкам да няшным фиалочкам; да - яростным тигрицам и диавольским демонессам!
На фоне ярко-выраженного Атоса, отягощенного понятиями благородства и чести, женственности Арамиса даже как-то меркнет Портос, хотя его колоритную фигуру можно было бы обозначить еще более колоритно. Да, впрочем, и сам Д'Артаньян, хоть и занимает центровое место, в моменты разговоров уступает ведущую роль товарищам. Это приятно. Создается иллюзия, что главного героя нет - его сердце поделено на четыре части, его душа расколота на столько же, его голос звучит четырьмя разными тембрами, но помыслы и заботы одни на всех.
Тем не менее Д'Артаньян всё равно отличился. Весьма по своему.
Д'Артаньян целовался с Рошфором. Дважды. Первый раз по приказу кардинала. И в его присутствии. Второй раз по обоюдному желанию. Перечитайте от начала абзаца еще раз, внимательно, по слогам. Всё, теперь можно вопить - нет, не показалось))
Вообще книга неожиданно очень далека от гетеросексуальной, я бы назвала её "самой женственной книгой о самых мужественных мужчинах". Потому что все мужчины кругом восторженные и эмоциональные, как подростки в период бунта против системы, - плачут, смеются, жарко обнимаются, пылко признаются в любви другим мужчинам, ходят с ними под ручку. Я понимаю, в те времена так вести себя было норм, этикет и всё такое. Но сейчас описание подобного поведения порою заставляло меня откладывать читалку в сторону, чтобы утереть слезы и как следует проржаться. Это чересчур мило! XD
Тем не менее, я в бешеном восторге, и с упоением читаю вторую часть!